Текстовые вещи

Александр Крупин

ДВЕ МИНИАТЮРЫ

Первый звонок.
Февраль заканчивается. . . Я соскучился. Слишком долго я не видел тебя, не слышал тебя, не чувствовал твоих ласковых прикосновений. . . Ты нужна мне, черт побери!
Ты скажешь, это всего лишь наплыв мимолетных чувств, пьяная болтовня мужчины, жаждущего легкой любви и тому подобное. . . Да, нам, мужчинам, свойственно непостоянство, но мы же так давно знаем друг друга! Столько лет прошло, а ты по-прежнему меня волнуешь!
Согласен, наверное, я был груб не раз; позволял себе говорить о тебе плохо, сравнивать тебя с другими, но все же. . . Сегодня я видел тебя во сне и даже почувствовал твой пьянящий аромат! Я знаю, ты где-то рядом!
Да что я болтаю попусту! Ведь я знаю, как услышать тебя! Нужно всего лишь набрать "Свежий ветер", "Мечта", "Тает лед", "Полной грудью вдыхать юный воздух", "Капель", "Красота", "Тайна", "Легкая грусть", "В сердце сладкая боль", "На душе суета" и "Любовь", и "Любовь", и "Любовь". . . Да! Да! Да!
". . . абонент Весна временно недоступен. Попробуйте позвонить позже".
За окном холодный ветер со снегом, слякоть. Мерзнущие люди спешат куда-то в тепло.
Я знаю, ты где-то рядом, просто помехи на линии, просто разряжены батареи, просто ты занята чем-то другим. Но я буду набирать этот номер, буду, буду! И я услышу, наконец, твой слегка простуженный нежный голос, который скажет мне "Да!".

* * *

Я.
Это я. Уютно, удобно. Комфортно. Места маловато. Хочется вырваться и лететь куда то, далеко-далеко. .  На окнах шторы, не люблю яркий свет. Когда за окном буря, люблю залезть под одеяло, свернуться калачиком и смотреть в одну точку. Слоняюсь из угла в угол, переношу вещи с места на место. Но обстановку меняю редко - вещи больно тяжелые. Приходил друг. Приносил мысли. Два чемодана. Раскладывал, показывал. Устроил беспорядок, раскидал где только можно. Ушел. Я долго собирал, рассматривал, примерял - маловато. Надо бы перешить. А, собственно, зачем они мне? Что, у меня своих мало? Полный шкаф! Вон, штабелями лежат! Из каких то я, конечно, вырос уже. Надо бы заново примерить. Весь вечер провел за этим занятием.
Почти все мысли съела моль. Где взять новые? Те, что были, такие старые, что уже не помню, где брал. Или дал кто? Не помню.
Весь день сижу, закрывшись. Кто-то безуспешно ломится ко мне, зовет. Хочет чего-то. Не хочу открывать, не буду. Пусть думает, что меня нет дома.
Надо бы изменить обстановку. Вон, друг давно советует перевесить эти картины на солнечную сторону, чтобы не смотрелись слишком мрачно. Хотел нарисовать новые, не нашел краски.
Обнаружил, что течет крыша. Мне давно говорили. А я думал, так было. Сам виноват, почаще вверх смотреть надо. Хреново, видать мне будет в следующую бурю.
Снаружи так орали, что вышел из себя. Тоже орал, махал руками. Когда вернулся, обнаружил на двери неприличную надпись. Про меня. Впрочем, в чем-то они и правы.
Надоел этот тусклый свет в окне. Промыл спиртом, но, видать, переборщил. Снизу орали "Опять окна залил!". Сыпется штукатурка. . .
Мало места. Пытался в одиночку передвинуть шкаф с мыслями. Что-то затрещало и меня придавило. Очень больно.
Никому не открываю, даже другу. Лежу. Снаружи грозятся выселить меня, если не починю крышу.
А недавно увидел в окно Ее. Опять. Она тут все время гуляет. Так захотелось написать ее портрет, что искусал себе в кровь губы в поисках краски. Краски не нашел, написал кровью. Получилось очень пронзительно.
Я рисую Ее каждый день. Она смотрит на мои окна и смеется. Она никогда не узнает, чем увешаны мои стены.

Сайт создан в системе uCoz