Текстовые вещи
СТИХИ АНДРЕЯ ЖУРБИНА
Андрей Журбин (р. 1980) - поэт, окончил филологический факультет АГПУ; имеет множество публикаций в местных периодических изданиях, часто его стихи можно увидеть на страницах "Хлебниковской веранды". Недавно Андрей Журбин стал лауреатом премии им. Н. А. Мордовиной, был издан его первый сборник "Ночной пилигрим", в который вошло около тридцати стихотворений.
* * *
Мой ангел, мне пасмурно и одиноко,
Голуби разбитых окон
Расклевали гвоздику заката.
Вечер, как жизнь моя, скомкан.
Слышишь гром? Это в сердце раскаты.
Мечутся ласточки взглядов манящих,
Целуют росу клювы пташек-монашек…
Я жду, истомлённый душистой тоскою.
Чернее сажи цветок тоски.
Людей нет, которые счастья не стоят,
Только сердце моё, как орех пустое -
Зажми поскорее в тиски,
Да отлей колокольчик… голосом зяблика
Он всю душу излив, отдав,
Пропоёт, как запуталось в проводах
Луны червивое яблоко
С янтарным отливом,
Как ветер валялся в кустах мимозы
И капли стучали сигналами морзе
На паперти, к горьким слезам терпеливой.
Мой ангел, мне больно,
дождливо, дождливо…
* * *
Вспоминаю слабость тонких заснеженных рук,
Упрямые губы, и глаза - больше всего.
Ты вернулась к родителям, в Санкт-Петербург
Месяц назад, но прошёл по-моему год.
Ты уехала в неизвестность, а есть ли он там
Северный город непахнущих, но обалденных цветов,
Между нами вёрсты дорог (две тысячи сто)
Правда их немного стягивает главпочтамт
Правда их телефон заговаривает, но притом
Он немногословен и голос коверкает сильно,
Память напишет воспоминаний том,
Ощущая себя в Астраханской губернии ссыльной.
Ощущаю безмолвие нервно скрещеных рук.
На них проступают синими строчками вены.
Гляжу на фото, где всё хорошо, и
сокровенно
В мыслях своих возвращаюсь к тебе в Петербург.
* * *
Мы от молчания устали,
Вы спрашивайте - я отвечу:
Зачем блестит звезды хрусталик
Над чёрной тополиной свечкой.
Зачем январь пахнул морошкой,
И в форточке, как золотая,
Луна, корявая немножко -
Морозы стёкла залатали.
Зачем, как шёпот, снег срывался,
Тепло на кухне - в письмах холод,
Зачем влюблён именно в вас я,
А что такого, и что плохого?
МОНОЛОГ ЮРОДИВОГО
Протяните мне ветку жимолости,
Я сплету из неё венок,
Для вещего мозга оправу,
Не оставляйте меня из милости,
Ваше презренье - вино,
Ваша любовь - отрава,
В каждом из вас есть Родина,
А я юродивый,
Во поле синий вьюнок.
По плечу мне печаль любая
И насмешливо бросок
Из-под ресниц опальных взгляд.
Пасынкам я сказки баю,
О том, как клюют глазное просо
Орды седых орлят.
И увидев в зеркале гибель,
Мне особенно дороги изгибы
Бирюзы рассветных берёзок.
БЛЮЗ ДОЖДЕЙ
Скарлатиной скуки город душит.
Монотонность тягостней цепей.
Сядь на подоконник и послушай
Блюз дождей.
Молнии рисуют силуэты,
И течёт по трубам с крыш вода.
Вслушайся в прозрачные куплеты,
Как тогда.
Облепили жидкие кристаллы
Листья за безжизненным стеклом.
Ты подумай много или мало
Ни о ком.
Провода и лужи. Стиль барокко.
Гром ударил, пьёт асфальт до дна.
Ей, наверно, тоже одиноко
У окна.
Скарлатиной скуки город душит,
Но как будто чуточку свежей.
Может быть, сближает наши души
Блюз дождей?
ДУБРОВСКИЙ
Горькая, как семена полыни,
Белая, как новобрачность инея.
Твоё имя на морозе стынет,
И в глазах твоих небо синее.
И волос простор - холст с потёками,
И ладонь судьбу обнажает.
Ты желанная и далёкая,
Ты любимая и чужая.
А я распят лучами солнца хмурого,
Я росой омыт и скворцом отпет.
Ты моя Мария Троекурова,
Я Дубровский сын, проклятый поэт.
Но сгорит пускай прошлое за миг
Книгой лживою, сгиблой вотчиной.
Уступать судьбе дважды не привык,
Что, родная, нам напророчено?
Мы с тобой одной приметой связаны,
Как бродяга и плащ дырявый.
Нам по-братски кивают вязы,
Зелены и кучерявы.
Повенчают нас тройка борзая,
Кнут размашистый, соловей кистень.
И пока луна под слепым наркозом,
Украду тебя из отцовских стен.
Ну а что роман, напишу ещё,
Но с другим концом, я писать мастак.
Если ты ждала, если я пришёл,
Пусть всё будет хорошо, сосчитай до ста.
Сосчитай и открой глаза-голубицы,
Я увёз тебя несмотря на все козни.
И ты скажешь тогда: "Дорогой мой рыцарь…"
Но тебя оборву. Ничего не поздно.
ПОЛНОЧНАЯ СОНАТА
Твой бурный мир на время опустел,
От облаков косматых небо мутно,
И скомкана бессонная постель,
И тянутся бессмысленно минуты.
Лак чёрной ночи льёт на клавесин,
Трюмо и книги в чёрствых переплётах,
Когда для слов не остаётся сил,
То музыка, как крылья для полёта
И не развяжешь млечного узла
Кругляк луны в холодном ацетоне
Берёзы шепчут сплетни за глаза
А ветер стонет, слышу, ветер стонет.
Меня печалью этой не морочь,
Разлажена вконец твоя гитара.
Я подожгу безжалостную ночь
В зарю расколдовав свечной огарок.
Но не поверит русская душа,
Как не поверят ливню крылья мельниц,
В две истины, что ты вчера ушла,
И то, что Людвиг Ван Бетховен - немец.
УТРО
Проснись, и пусть тебе подарит солнце лучик,
Вплети его в свою волшебную причёску.
Я знаю, что на свете ты всех лучше…
Мороз и скользко.
Зажги конфорку и поставь кофейник,
Достань батон и сделай бутерброды…
Ты знаешь, я читал недавно Гейне…
Я очень гордый…
Слеза не воск - не стынет, не белеет
На бельевой верёвке две синицы,
Я раньше верил в то, что птицы - феи
Из тёплой Ниццы…
Забудь… Уют от штор, салфеток, абажура…
Ты не звони, не надо… В снежной гуще
Зимуют травы и… я много думал,
Так будет лучше…
* * *
Осень-есень несмеяна,
Смерть питомца Иоанна.
Шишек полные карманы.
Осень-есень, моя мама,
Я сынок твой, осень-есень,
Твой Димитрий, - самозванец?
Осень-есень, твой и весь я,
Ножик в горло, слышишь, Ваня?
Я на шею подорожник,
Я сегодня подороже,
Ну а завтра - порох с прахом.
Плачут детки возле плахи
И юродивые тоже.
Запалю я в поле стожик,
Ночью бисерной алеет,
Пусть алеет - всё теплее,
До весны ещё не скоро,
Я спокоен и покорен.
Осень-есень, годик новый.
И невинна Годунова
Ксения.
ФИАЛКЕ
В гробик положи фиалку,
Сорванную детской ручкой.
Мне цветы зачем-то жалко.
Это скучно?
Нежность больше не вернётся
С фиолетовою крохой.
Я ведь не волшебник Моцарт.
Жаль, засохла.
ПОЗДНИЙ ЖУРАВЛИК
Если я уйду на двадцать восемь,
Не смогу подняться солнцу вровень -
Упаду, не распустивши крыльев,
То скажите: "Это был журавлик,
Он любил сознанием и кровью
Небо и сиреневую осень,
Небо под холодной звёздной пылью,
Степь, камыш, речную пряжу, дали,
Он просил звезду: "Не погуби",
Но глаза полынные завяли
Он любил людей, и жизнь любил
Он любил…
Курлыкальщик - журавлик…"