Текстовые вещи
Андрей Поповский
ДАЧНОЕ
Посвящается Г.М. и А.К.
На столе горит керосиновая лампа, насекомые стукают об стекло, ночь обступила меня с трёх сторон: сижу в скрюченном кресле на веранде. Клеёнка вся закапана парафином, немытые стаканы, тарелка с подгнившими фруктами. За стёклами веранды - чёрное многоголосие сверчков. Монголы моих сновидений столпились и страшно перевернуть страницу книги, где написано про меня (я это точно знаю). Страшно. Слышно, как растут деревья в саду.
Сейчас около десяти часов, а кажется, что стемнело несколько веков назад. Григорич и Анатолич задерживаются.
Чу! Хруст. Кряхтят сухие ветки под ногами - это Григорич. Он задумчив и весел одновременно, он думал, что Анатолич давно здесь. Григорич принёс керосин и еду, и портвейн (от последнего он становится нуден). Рассказывает всякие разности, курит сигареты и аккуратно складывает в пепельницу окурки.
Лунная бляха движется в сторону дороги. На керосинке закипает чёрный чайник. Сейчас мы будем пить чай, конечно, зелёный. Пар идёт от чашек и шелестят обёртки конфет.
У-у-у... Далёкий звук разносится над дачами. Это не волки - это Анатолич приехал на последней маршрутке и воет, дабы вселить в наши с Григоричем души страх. Анатолич принёс что-то такое с сыром. Григорич ест и ему нравится.
Давно перевалило за полночь, разговор увядает, нас с Анатоличем тянет ко сну, но Григорич по-прежнему бодр и подбивает всех совершить ночную прогулку.
И вот мы идём через татарское кладбище с мерцающими в темноте редкими могилами, увязая в полыни, выходим на дорогу. Всё вокруг становится невидимым, мы исчезаем, а впереди горят далёкие огни.